О поиске Разумовой Л.В.

Ноябрь для средней полосы России является самым контрастным, самым противоречивым месяцем в году в части погоды. В этом месяц в природе буквально на каждом шагу можно наблюдать и немного зимы, и частичку лета. Только для этого нужно выехать за пределы городов подальше, километров на 50 в глушь.

Вот и при выезде на поиск в Зубцовский район с рассветом можно было видеть интересные картины. Молодая травка, не признавая небольшого мороза, упорно пробивается вверх. Но на травке уже лежит ажурным покрывалом снег, который редко выглядывающее из-за облаков, по-осеннему холодное солнце не способно растопить.

Лишь не частые в это время года дождики пополам со снежной крупой способны на короткое время смыть это покрывало. А над низкой зеленой травой высохшими и замерзшими стеблями стоит сабельник, осока, тростник, одним своим пепельно-желтым и серым цветом показывая, что жизни в них не осталось. Только ветер раскачивает их своими завихрениями.

Среди деревьев начинают править хвойные. Сосны, ели, лиственницы красивыми зелеными пятнами выделяются на фоне серых унылых стволов берез и осин. Листва с деревьев давно слетела, но образовавшийся ковер не пестрит яркими осенними цветами, он уже изрядно перемешался с травой и землей, приобрел грязно-серые оттенки.

Поэтому редко появляющиеся на деревьях птицы предпочитают прятаться среди колючих лап. И конечно, не слышно их трелей и свиста, только изредка, обманутый отдельным лучиком солнца, пробившимся через пелену серых облаков, негромко чирикнет поползень. Да дятел изредка выбьет свою дробь.

Давно уже наш экипаж съехал с асфальта, и машина движется по проселочной дороге, регулярно ныряя в неглубокие лужи. И это сочетание холодной воды под колесами и снега на траве вызывает дрожь даже в теплом салоне машины. Ведь понятно, что и в лесу под ногами будут незамерзшие лужи и просто сырая земля с полусгнившей, давно не шуршащей листвой.

Одежда и обувь при движении по такому лесу намокнут, а мороз, пусть и в 2 - 3 градуса, быстро избавит от иллюзии прогулки. И уже буквально чувствуешь замерзшие руки, так как промокшие перчатки не спасут от холода, и спрятать руки в карманы не удастся, ибо уже свои, такие родные инструменты – компас, навигатор, рация – постоянно в работе.

И в короткие минуты ожидания предательские сомнения начинают грызть: а зачем все это? Ходить по холодному мокрому лесу, мерзнуть, получать ветками по лицу, при том, что шансов найти потерявшуюся женщину живой не осталось даже математических, а надежда на чудо пропала недели назад. А как можно было распорядится этим временем в свой выходной! И первым делом – не вылезать из-под теплого уютного оделяла еще пару часов! А ведь поиск продлится весь световой день и к вечеру будут болеть и дрожать ноги, и одежда станет мокрой, холодной, а каждое прикосновение к ней будет мерзким и противным.

Но сразу вспоминаешь солнечное весеннее утро, которое ты встретил с рассветом в одном из дворов Твери. 4 часа утра и начало мая, поэтому не смотря на яркое солнышко, воздух холодный и заставляет ежиться. На этот раз задача проста – отвезти экипаж к месту поиска в Лихославльский район, где четвертые сутки идут поиски молодого мужика. Все предыдущее время поисковые группы буквально проползли окрестные леса, проверили границы затопленных участков лесов и накануне вечером нашли кроссовок, свидетельствовавший, что мужик пошел напрямую через заболоченный лес.

Экипаж собирается - четыре молодые женщины. Они не выспались, они раздражены, и иногда так выражают свои мысли, что сантехник, отметивший День взятия Бастилии, уважительно прислушался бы к их речи. Но у них нет даже тени сомнения в том, что надо ехать, хотя этот лес придется не «прочесывать», а буквально проплывать в холодной болотистой воде метровой глубины. Так как дома в деревне ждут мужа, отца, сына и есть еще надежда, хоть и очень слабая, что он жив.

И это воспоминание заставляет выйти из теплой машины, а уже привычная подготовка к выходу в лес, постановка задач поисковым группам проходят в такой деловито-дружеской атмосфере, что все сомнения развеиваются. Это просто надо сделать – пойти и найти человека. Не должно быть безвестно потерявшихся людей, ведь неизвестность хуже любой, даже самой печальной вести.

И дальше были часы поиска в лесу, когда, впервые в жизни встретившиеся поисковики из разных уголков Тверской области, поддерживая и подбадривая друг друга, часами «прочесывали» порученные им квадраты местности. И лес был то прогулочный и просматриваемый на десятки метров, то заваленный упавшими деревьями и приходилось продираться сквозь стволы и ветки, чтобы просто осмотреть каждый уголок завала.

Звериных следов было столько, что они образовывали «зверомагистрали», второстепенные «лосеулицы» и «кабанопарковки», не хватало только светофоров для предотвращения «звероДТП». А трава на полях и полянках уже лежала сплошным мерзлым ковром и ее тоже нужно было просмотреть, чтобы не пропустить возможно укрытое этим ковром тело.

Результат был, но чуда не произошло – волонтеры нашли погибшую женщину. Это был не результат одного дня, это был результат почти месяца непрерывной работы и непрерывного поиска. Было пройдена и «прочесана» площадь больше 10 квадратных километров. Начали искать ее в совсем другом районе, в котором, по свидетельству местных жителей, она иногда собирала грибы и рядом с которым нашли ее рюкзак. А нашли в совсем не грибном лесу, более чем в 2 километрах от предполагаемого участка в другой стороне от деревни.

И у волонтеров, уезжавших с места поиска, настроение было «ноябрьское»: одновременно и печальное, и удовлетворенное. Печальное - не удалось на этот раз сотворить чудо и найти ее живой, а удовлетворённое от того, что не будет теперь пугающей неизвестности у родственников и знакомых пропавшей и погибшей пенсионерки.